Весна 1942 года в Таре была голодной. Война длилась уже год. Или – только год? За первый же год войны тыл оказался обобранным до нитки. Не хватало всего – продовольствия, одежды. Как можно при полном расцвете социализма, о котором вещали и с трибун, и в газетах, так истощиться лишь за год?.. Население Тары, состоявшее во многом из ссыльных и их семей, привыкло к громким политическим формулировкам, звучавшим на судебных процессах. И всё же весть об аресте контрреволюционной группы, расклеивавшей в ночь на 1-е мая листовки, всех потрясла. Листовки эти – белые плотные лоскутки бумаги с корявыми буквами – смогли прочитать немногие, их тут же срывали гнавшиеся по пятам за злоумышленниками работники милиции...
А на следующий день поползли слухи один хлеще другого – группка хорошо законспирированных врагов срывала по городу красные флаги. Резидент имел радиосвязь с контрреволюционерами в Барнауле.
На самом деле никто наших стягов не трогал, а в доме у арестованных среди всяческой «крамолы» (то бишь, книг, золотых украшений, баночки с тушью, фотоаппарата) радиостанции не оказалось. Вот листовки нашли – их впоследствии, что называется, приобщили к делу, и было в них следующее:
«Да здравствует 1-е Мая! Товарищи! Наши родные и знакомые проливают кровь на фронтах, а в тылу народ мрет от голода! Подумайте, к чему все это ведет?!»
«Свободолюбивый русский народ!!! Враги со всех сторон опутали твою жизнь голодом, смертью, несчастьями. Но не надо думать, что враг только фашизм. Нет! Враги и те, которые довели до такого положения, еще до войны, нашу страну».
В ту же ночь начались аресты. Арестован был и Витя Тимошенко, обвинённый в ходе суда и следствия как руководитель антисоветской организации. Было ему в ту пору 17 лет.
Портрет В.М. Тимошенко, 1941 год, г. Тара Омской области. В 1942 Виктор Михайлович Тимошенко (1925 г.р.) – студент сельскохозяйственного техникума в г. Таре. 1 мая 1942 арестован по обвинению в подпольной антисоветской деятельности: он и пятеро его друзей-сверстников изготовили и распространили в городе листовку антиправительственного содержания. Все члены группы были приговорены Омским облсудом 17 декабря 1942 к разным срокам лишения свободы. В.М. Тимошенко был признан следствием «руководителем контрреволюционной группы» и приговорён по ст. 58-10 ч. 2, 58-11 УК РСФСР к 10 годам исправительно-трудовых лагерей. Срок отбывал в лагерях Комсомольска-на Амуре, Братска, Улан-Батора. Освобожден в 1952. Реабилитирован 30.11.1956 Президиумом Верховного суда РСФСР за отсутствием состава преступления. Фотография хранилась в архиве Омского КГБ, в 1990 передана в Омский государственный историко-краеведческий музей. Фотофиксация май 2011 г. Источник.
Перед самой войной семья Тимошенко дотягивала последние ссыльные дни на станции Известковой. Сюда отец Виктора, красный партизан Михаил Павлович Тимошенко, был сослан в 1937-1938-м годах с лишением всех прав и льгот. Потом в правах его восстановили, но льготы так и не вернули. Какие льготы? Ещё до ссылки дети Михаила Павловича, председателя Союза мукомолов, учились в образцовой начальной школе (расположенной на углу улиц Избышева и Луначарского), снабжались бесплатными горячими обедами, одеждой. В общем, особых бед до ссылки семья бывшего красного партизана не знала.
Виктор пошёл, было, в школу с шести лет, но напуганный в детстве телёнком, заикался. И ребятня над ним подсмеивалась (это потом, после потрясения, связанного с арестом, заикание прошло), пришлось идти в школу на год позднее. В развитии он обогнал многих. Читал просто запоем. И вместе со знаниями, способностью мыслить самостоятельно (не шаблонными мерками, подготовленными на всякие случаи жизни асами классовой политики) приходило в бедовую голову сомнение – не так живём.
С высылки решили возвращаться домой, в Тару. Весть о войне застала семью уже в дороге, в Новосибирске. В Омске состоялась непредвиденно долгая остановка – весь транспорт был мобилизован на нужды войны. Время в пути растягивалось, и отец проводил его за разговорами с братом, жившим в Омске. Свидетелем одного такого разговора стал Виктор, и он его надолго лишил покоя. Отец, познавший тяготы партизанской войны, и его брат – крепкие мужики говорили о том, что страшно жить. Не знаешь, в какую ночь стукнут в окно, придут тебя арестовывать. Как уже было в 1937-м и 1938-м.
Виктор Тимошенко. Одна из последних фотографий перед арестом. Источник.
До Тары семья добралась только 29 июня. Отец стал собираться на фронт, а Виктору предстояло стать студентом сельскохозяйственного техникума. Там же учились Сухих, Махнев, Самсоненко, Ермолаев.
Иван Васильевич Сухих. Тюремная фотография. Май 1942 года, тюрьма №3 НКВД, г. Тара Омской области. Иван Сухих (1925 г.р.), студент сельскохозяйственного техникума в г. Тара, был арестован 1 мая 1942 по обвинению в подпольной антисоветской деятельности. Приговорен Омским облсудом 17.12.1942 по ст. 58-10 ч. 2, 58-11 УК РСФСР к 7 годам лишения свободы. В 1956 дело прекращено за отсутствием состава преступления. Фотография хранилась в архиве Омского КГБ, в 1990 передана в Омский государственный историко-краеведческий музей. (Фотофиксация май 2011 г.) Источник.
Основной костяк будущей «преступной» группы, в которую примкнули и два школьника – Миша Сафронов и Лёва Нюхалов. Личность последнего особенно интересна.
Портрет М.В. Сафронова, 1941 год, г. Тара. Михаил Васильевич Сафронов (1926 г.р.), житель г. Тара Омской области, был арестован 1 мая 1942 по обвинению в подпольной антисоветской деятельности. Приговорен 17.12.1942 по ст. 58-10 ч. 2, 58-11 УК РСФСР к 6 годам лишения свободы. В 1956 дело прекращено за отсутствием состава преступления. Фотография хранилась в архиве Омского КГБ, в 1990 передана в Омский государственный историко-краеведческий музей. (Фотофиксация май 2011 г.) Источник.
По словам В.М. Тимошенко, Лёва не стал верховодить в группе лишь потому, что был помладше остальных, да и местом встречи была всегда комната Виктора. Он в этом смысле был единственным монополистом. А так авторитет Лёвы был необычайным. Его до сих пор помнят некоторые старожилы в Таре, а ведь пробыл он там недолго, – мелькнул, как нежданная яркая комета.
Лев Нюхалов в 15 лет. Источник.
Семья Нюхаловых – тоже из ссыльных. Приехали в Тару уже без отца, который, по отрывочным сведениям, был репрессирован в Новосибирске. В Таре Нюхаловы жили на квартире и были уважаемы как семья истинных интеллигентов. Лёвина сестра Людмила увлекалась театром, «театралам» из Тары до сих пор помнится Любка Шевцова, которую она играла в местном театре. А кто-то шушукался – патриотка в исполнении дочери врага народа... Говорят, потрясающие способности чтеца были у Лёвы. Лёва на всех праздниках – гвоздь программы. Командир пионерской дружины, лучший ученик, он однажды вызвал у слушателей неистовую волну восторга чтением... чего бы выдумали? Незамысловатого «Дама сдавала в багаж...» Эрудита, интеллектуала, его, наверное, привлекло в дом не только радушие хозяев.
По вечерам комната Вити Тимошенко не пустовала. Поначалу ребята попросту играли в шахматы – это первое маленькое хобби, которое всех сблизило. И потом – богатая библиотека, Витя прекрасно играл в бабки, это (да простится ему этот маленький грех) и стало основной статьёй его дохода. А основной статьёй расхода – книги. Книги впоследствии при обыске изъяли. И не о золотых вещах, прибранных к рукам работниками НКВД, он до сих пор печётся. Интересуется – можно ли возвратить книги. Чтение, обсуждение прочитанного – с этого начинали «подпольщики». Из протокола допроса Лёвы Нюхалова: «Тимошенко пробовал заниматься литературой. При первой встрече с ним я узнал от него, что он собирает ребят, чтобы издавать рукописный литературный журнал, я дал согласие участвовать в этом журнале».
Шли дни. Фронт все приближался к тылу. Ребята негодовали: «Как же Ворошилов говорил, что врага будем бить на его территории?» Рано повзрослевшие мальчишки начинали понимать: во всех свалившихся на головы людей несчастьях разве может быть одна война виновата? Полный развал тыла – разве припишешь это врагу. По Таре ползли слухи, что умерших от голода, болезней – вывозят на кладбище санями. Дикие очереди за хлебом. Лишь в конце 1941 года, когда ввели карточки, снабжение населения хлебом как-то упорядочилось. Но его всё равно не хватало. В душах отпрысков репрессированных сомнения расцветают, наверное, быстрее. А потому ревизии подверглась не только военная действительность, которая заострила противоречия, но и довоенное время.
В.М. Тимошенко рассказывает: «Сталин уверял, что мы живём в последней стадии социализма. Мы хотели коммунизма, хотели ускорить его наступление. И что из этого вышло?»
Крен в разговорах в доме Тимошенко постепенно перемещался с литературы на политику. И в этом смысле следователи НКВД, наверное, правы были, с «высоты своих классовых позиций» утверждая, что организация стала контрреволюционной.
Каждому времени свои герои. Кто-то восхищается Тимуром и его командой, которая действовала тоже в тылу в период войны. Утешала, колола дрова, носила воду, наказывала обидчика. Ничего не имею против симпатичных героев детской книжки. Они были мальчишками, играли в организацию со своими символическими атрибутами. И, в конце концов, тоже как могли, так и боролись.
Мои же тарские мальчишки повзрослели очень рано (нахватались в тюремных стенах болезней и болячек), и «игра» у них была посерьёзней. По утверждению Лёвы Нюхалова на допросе, листовки они задумали с Тимошенко подготовить ещё в октябре 1941 года с тем, чтобы расклеить их к 7 ноября. И подготовили. Но вылазка сорвалась. К этой идее вернулись в конце апреля 1942-го.
К акции готовились тщательно, ведь ребята не думали поначалу развешивать эти жалкие клочки, написанные тушью от руки. Всё планировалось иначе. Витя Тимошенко где-то вычитал, как Киров печатал своп листовки на гектографе. Для этого нужен был глицерин и желатин. Надо было сварить что-то наподобие студня, на бумаге написать тушью текст, отпечатать на этом студне. И можно получать до 100 оттисков. Но мальчишки оказались плохими кулинарами, «студень» не получился.
Лёва Нюхалов сел писать листовки от руки. Получилось что-то больше десятка. «Маловато, – решили, – но на первый раз хватит». Готовые листовки Витя хранил в своей комнате, в закрытой тумбочке. Ни одна живая душа, готов он поклясться, их не видела. На следующий день мать Вити, Ефросинья Ивановна, поставила квашню. Традиционно: на праздник – пироги. Ребята стащили теста, рассовали в баночки и попрятали по карманам. Вылазка планировалась ночью.
Первомайская листовка, 1942 год, г. Тара Омской области. Листовка противоправительственного содержания изготовлена и расклеена по городу группой из шести молодых людей, жителей г. Тары: В.М. Тимошенко, Л.А. Нюхаловым, Н.И. Махневым, И.Е. Самсоненко, М.В. Сафроновым и И.В. Сухих. Все члены группы были арестованы 1 мая 1942 и 17 декабря 1942 приговорены по ст. 58 УК РСФСР к разным срокам лишения свободы. Омский государственный историко-краеведческий музей. (Фотофиксация май 2011 г.) Источник.
Осторожно озираясь, мальчики вывесили листы у аптеки, в центре города, под самым носом у милиции. Отправились к базарной площади. Но гам расклеить не успели. Первые крамольные надписи уже прочла работница Сбербанка, обратилась в органы... Когда послышался шум погони, ребята бросились по своим домам. По дороге Витя Тимошенко выбросил банку с тестом. Остановился у дома, решил переждать на лавочке ночи-то весенние, мало ли почему парень на лавочке время коротает. К нему подошёл милиционер Колосов: «Что ты здесь делаешь?» «Девушку жду». Милиционер попросил пойти с ним, и Витя пошёл. Но по дороге не выдержали нервы. Сорвал с плеч накинутое пальто и набросил конвоиру на голову, бросился бежать. Далеко он, конечно, не убежал. К утру были схвачены почти все ребята. Органы здесь проявили подозрительную осведомлённость о действиях организации. Достоверного объяснения этому факту пока не найдено. Одна из версий принадлежит Виктору Михайловичу Тимошенко.
Незадолго до разгрома группы (если позволительна терминология работников ГБ образца 40-х годов) в дом Тимошенко постучался один человек. Он представился фронтовым другом отца, и вся семья просто растаяла. «Фронтовик» объяснил, что лежал в госпитале и в Таре остановился перед отправкой на фронт. Ему предложили остаться. Ефросинья Ивановна кормила его лучшими кусками. Ребята от него не таились, собрались и обсуждали свои проблемы при нём, он внимательно слушал. А за день до ареста сказал, что ему пора собираться на фронт. Хозяйка напекла подорожников, сердечно распрощались... А после того, как ребят арестовали, Ефросинья Ивановна вдруг увидела его на улице, «фронтовик», заметив её, спешно перешёл дорогу и скрылся. Так что не исключено, что о группе в НКВД были осведомлены давно и следили за ней. Тогда понятными становятся молниеносные по скорости аресты после той злополучной ночи. Чуть позже остальных взяли только Колю Махнева, он не участвовал в расклеивании листовок и просто попался в засаду, устроенную на квартире у Тимошенко.
Когда Витю Тимошенко притащили в милицию, он в первый раз познал, что такое «допрос с пристрастием». Руку, а если точнее, ногу к этому приложил сам начальник Тарского райотделения лейтенант госбезопасности Зубенко. Витю пинали нещадно. «Выколачивали» признание. От ребят хотели услышать о широкой сети агентуры вражеской разведки. По слухам, в Барнауле только что была арестована контрреволюционная студенческая группа. Тарским пинкертонам хотелось громкого дела, они пытались установить связь подпольной организации студентов и наших мальчишек. Но этого сделать не удалось. И Витя Тимошенко, хоть и был представлен руководителем, но только одной, локальной, группы. В материалах дела значится, что он:
«...изобличается в том, что, будучи враждебно настроен по отношению к советской власти, против которой систематически проводил антисоветскую и контрреволюционную агитацию, в контрреволюционной форме клеветал на условия жизни трудящихся в Советском Союзе.
В начале 1942 года встал на путь активной борьбы с советской властью, для осуществления этого вокруг себя группировал молодежь из числа антисоветски настроенных лиц.
С января месяца по май 1942 года в контрреволюционную группу вовлёк студентов сельскохозяйственного техникума Сухих, Махнёва, Самсоненко, Ермолаева, учащихся средней школы №1 Нюхалова и Сафронова, среди которых возглавлял руководство по проведению контрреволюционной работы, направленной против советской власти.
С 27 по 30 апреля 1942 года включительно у себя в квартире проводил сборища контрреволюционной группы, на которых обсуждал вопросы борьбы с советской властью.
В ночь с 30 апреля на 3 мая 1942 года в целях вызова недовольства населения советской властью в городе Таре совместно с членами контрреволюционной группы расклеил 11 листовок контрреволюционного содержания повстанческого характера».
При обыске у Вити Тимошенко обнаружили карман, заляпанный тестом. Запираться было бесполезно. И он обо всём рассказал. «Выколачивали» из него дополнительные сведения, ничего общего с тарскими посиделками не имеющие.
Судили их в декабре закрытым судом. Как полагается, вынесла свой приговор и общественность. В зал суда допустили лишь маму Виктора и его первую учительницу. По 58-й статье Витя Тимошенко получи 10 лет. Вёл он себя спокойно, даже апатично, в то время его страшными болями мучил гастрит, и Витя сказал: «Делайте, что хотите, хоть расстреливайте». Но до смерти ему было еще далеко. Надо было пройти долгий и страшный путь. По тюрьмам (в том числе он повидал и карцер, и камеру смертников), лагерям. Пройти, чтобы выжить и спустя много-много лет рассказать об этом.
0 Комментариев